Впервые имя славян в форме oxhabnvos встречается около 525 г. Оговорившись, что говорить об именно славянах мы можем действительно только с этой условной даты, зададимся вопросом: но ведь что-то должно было быть до этого – ибо народы не появляются ниоткуда? Примерное представление о происхождении праславян примерно такое.
Всерьез о начале цивилизации в Европе можно говорить, начиная с рубежа 3-4 тысячелетий до н.э., когда скотоводство стало приносить годный к отчуждению избыточный продукт. В результате появились войны в их экономическом понимании, материальное и, следовательно, социальное неравенство. Таким образом, значительные группы людей оказались связанными совместным отношением к собственности и необходимости ее защиты, что влекло за собой необходимость создания некой над-общественной организации. В сочетании с борьбой за пастбища это привело к разделению этих групп по комплиментарному/антикомплиментарному признаку, что предопределило возникновение племен. (Конечно же, это не означает, что племена возникали вокруг стад; они вырастали, конечно же, из тех групп первобытных охотников, которые и до того сидели, образно говоря, вокруг одного костра; но пра-национальное деление, как представляется, складывалось вышеописанным образом).
изнаку, в северной половине
Европы ( от Рейна до Днепра ) усиливалось скотоводчес-
кое пастушеское хозяйство, быстро возникает имуществен-
ное и социальное неравенство.Крупный рогатый скот ста-
новится символом богатства (в старом русском языке »
скотница»- казна ), а легкость отчуждения стад ведет к
войнам и неравенству племен и вождей, тем самым наруша-
ется первобытное равенство. Начавшаяся повсеместно
борьба за стада и пастбища привела к широчайшему рассе-
лению пастушеских племен не только по Центральной, но и
по Восточной Европе вплоть до Средней Волги. Расселение
велось отдельными, самостоятельно действующими племена-
ми.
В первой Важно отметить, что в момент расселения ( по-
ловинеа минус 2-го тысячелетия происходило еще брожение, когда расселявшиеся племена не образовывали стойких общностей, да и сами еще были аморфны и легко перетекали одно в другое. Это – очень важно, ибо традиция эта не закончила свое существование и к моменту окончания расселения (зафиксированного образованием преимущественно земледельческой культуры курганных могил) примерно в минус 15-м веке: постоянные примеры легкости смены самоидентификации мы видим и впоследствии, когда массы отдельных культур быстро слеплялись в одну суперкультуру (например, кельтскую), а суперкультуры относительно просто распадались снова на отдельные – уже другие, не первоначальные! – которые, в свою очередь, как стекляшки в калейдоскопе, запросто способны были образовать новый культурный узор.
В этом, в частности, объяснение почти всех современных недоумений и споров по этногенезу. Нам представляется, что та или иная культура – данность, законченная в себе. Предки же к этому относились куда легче. Сильный завоеватель почти всегда означал для них сильного защитника; покоренные стекляшки образовывали новый узор, образуя круг новой надплеменной общности - а нынешние историки извергают тонны слюны, споря, например, об этнической принадлежности многоэтничной Черняховской культуры.
Думаю, уже понятно, к чему я веду. Славяне, говоря экстремистски, вовсе не имеют этногенеза! Это мультисоставная культура, узор, мгновенно образованный прилипшими друг к другу стекляшками. Отсюда – и объяснение неожиданности появления славян на исторической арене, и их быстрой распространенности, и их военным успехам. Естественно, пражско-корчакские обитатели тесных землянок не могли покорить Империю. А вот вкупе с другими племенами, принявшими общее имя, - могли. И сделали.