Ну, и последнее, что вызывает споры – культурка. Сегодня, пожалуй, трудно с определенностью судить, насколько грамотными были славяне. Некоторые – определенно. Во всяком случае, в условиях живейшего соприкосновения с христианской цивилизацией в Византии иного просто не могло быть. Что касается, так сказать, «глубинных» племен, то тут можно рассуждать только по аналогии. Языческая культура кельтов была очень развита, а знания друидов определенно вызывали восхищение, связанное с ужасом, у цивилизованных римлян. Однако из чисто сакральных побуждений друиды не развивали письменность, но передавали свои знания изустно. Нет причин думать, что славянские языческие волхвы поступали иначе. В конце концов самая грамотность, самый алфавит изначально появились как светские отблески сакральных занятий, как определенная «конверсия» сакральных производств для повседневных нужд.
Но культура не сводится только к грамотности. В конце концов, сама кривичская, а затем кривичско-славянско-скандинавская крепость в Любше, расположенная, с точки зрения первоначальной географии славянской культуры, аж за краем мира, является зеркалом римского фортификационного искусства дунайского лимеса. Именно оттуда и должны были славяне почерпнуть многое для своего развития.
Но развивались-то все равно сами! И в качестве иллюстрации к действительно достигнутой славянами степени культуры можно привести археологию все того же нашего русского Северо-Запада, «откуда есть пошла земля русская». Вот обычная, рядовая община так называемой культуры сопок VIII—Х вв. в урочище Губинская Лука на Ловати.
На поселении, исследованном полностью, вскрыта площадь более 1500 кв.м. При этом зафиксировано 78 ям различных форм и размеров, среди которых опознаются остатки трех жилищ размерами 44 м с печкой-каменкой в углу, четвертое реконструируется как наземный сруб размерами 68 м, также с печкой-каменкой. Судя по количеству жилищ, на поселении проживало максимум 20-25 человек. Кроме находок, связанных с земледелием и животноводством, на поселении найдены следы и специализированных ремесел — железоплавильного и/или по крайней мере кузнечного, а также ювелирного, что свидетельствует о значительной хозяйственной автономии этой группы населения. Важная социологическая характеристика рассматриваемой общины связана с фактом разграничения жилой и хозяйственной зон, что является доказательством совместного ведения хозяйства всеми проживающими на поселении людьми.
Таким образом, устанавливается скорость славянского культурогенеза – причем, подчеркну, на периферии, где культурное влияние могли оказывать только стоявшая на более низкой ступени развития чудь эстонская и финские индейцы-охотники. За двести лет от землянок и дротиков дошли до специализированного производства и почти современных деревенских домов, от нищеты и лепных горшков – до ювелирного производства на потребу десятку-другому деревенских теток.
Ну, а судить, насколько это вписывается в европейский культурный уровень, по этому факту может каждый.