О том же самом прямо говорят Львовская и Никоновская летописи – с той разницей, что конец февраля не обозначает конец года. Согласно первой, «и вся грады поимаша по Рос-товской земле и Суздальской во един месяц февраль градов 14, несть же место по всей земле до Торжъку, идеже не быша. Князю же великому Юрью весть прииде, сущу на реце на Сите месяцу февралю уже исходящу, яко Владимир взятъ бысть». Согласно второй, «…и взяша во единъ февраль мЪсяць 14 градовъ. И уже исходящу февралю мЪсяцу прииде вестникъ…».
Эти летописи определяют начало 6746 г. иначе, и само разнообразие вариантов (их – 3!) говорит о том, что изначально описание Батыева нашествия было цельным, а уж потом разными летописцами задним числом членилось на две летописные статьи.
Первый вариант, как уже было показано выше, отмечен в Лаврентьевской, Академиче-ской и ряде иных летописей и связан, с одной стороны, с искаженной фразой о «кончеваю-щемся» в феврале 6745 годе, а с другой стороны, с обозначением новогодия перед битвой на Сити и гибелью князя Василия Ростовского 4 марта. Только Лаврентьевская летопись утвер-ждает, что 4 марта произошла битва на Сити. Все прочие источники с этой датой связывают убийство Василия Константиновича в Шеренском лесу. Поскольку эта местность находится южнее нынешнего Сергиева Посада, т.е. расстояние до р. Сити – порядка 180-190 км по пря-мой, принять версию Лаврентия невозможно: этот текст он «переписал» явно неудачно. Учи-тывая, что татары после битвы на Сити продолжали заниматься разорением русских земель и потому в Шеренском лесу оказались случайно, реальный последний путь пленника до места своей гибели мог быть в несколько раз длиннее. Тем самым само сражение на Сити следует отнести ко времени около 20 февраля. Впрочем, собственно статью 6746 Лаврентий начинает позже сообщением о вокняжении Ярослава во Владимире, рассказав в рамках предыдущей статьи о похоронах князей Юрия и Василия в Ростове, ничего не говоря о падении Торжка и Козельска. Этим она примыкает ко 2 варианту: расстояние от Сити и Шеренского леса до Ростова – около 115 и 190 км по прямой, т.е. обоих покойников до Ростова вполне могли до-везти за 2 недели.
Во всяком случае об этом рассказывает в конце 6745 года Львовская летопись, пред-ставляющая второй вариант. Смена новогодия в ней происходит уже после падения Торжка (5 или 15 марта, средокрестье), но до подхода Батыя к Козельску. Поскольку, согласно Ака-демической летописи, татары более 7 недель осаждали этот «злой город», это означает, что, во-первых, осада его началась в феврале – еще до подхода Батыя, во-вторых, татары стали покидать Русскую землю скорее всего к концу марта.
Новогодие здесь явно связывается с новолунием: АН 17.3 (20.03 GT) Н 18.3 (15.53-16.41).
Третий вариант дают Симеоновская и Никоновская летописи: «Батый же взем Козе-лескъ и поиде въ землю Половецкую». По данным Рашид ад-Дина, падение Козельска предо-пределил подход на помощь Батыю туменов Кадана и Бури, после чего город был взят за 3 дня. Поскольку в летописном тексте использовано краткое причастие «взем», то это событие скорее всего произошло накануне новогодия, которое следует связать уже со следующей си-зигией, а стало быть, с полнолунной датировкой – с вербным воскресением 28 марта (полно-луние 1.4). Это пример «circa-мартовского стиля», обнаруженного Н.В. Степановым: я нашел не один десяток такого рода примеров; позднейший относится к началу XV в.
Следует отметить, что само деление ранее единого текста могло происходить по-разному только в том случае, если в первоисточнике имелись точные лунные датировки всех описываемых событий. Впоследствии они были частью опущены, частью пересчитаны на юлианский манер, причем всегда неудачно: подход татар к Владимиру – «3 февраля», но это не «вторник преже мясопуста за неделю»; падение Владимира «7 февраля» приходится на «неделю мясопустную», но не на «Федора Стратилата» (память его – 8-го числа) (Лавренть-евская летопись); гибель Василия Ростовского «4 марта» – это «четверг», но не «4 недели по-ста» (Московская и Львовская летопись). Особо это касается датировок падения Торжка: оса-да началась 22 февраля (Тверская летопись), но это не «неделя 1 поста» и не «по ФедоровЪ неделе»; длилась она «по двЪ недели», а завершилась 5 или 15 марта либо на средокрестье, либо в среду средокрестной недели. Сложность состоит в том, что ни 5, ни 15 марта не соот-ветствуют названным постным датировкам ни при каком их толковании: средокрестное вос-кресенье приходилось в 1238 г. на 7, а средокрестная среда – на 10 марта. (Средокрестьем может называться как среда средокрестной недели, так и воскресенье, по современному цер-ковному календарю, ей предшествующее).
Как возникли эти явно искаженные датировки – отдельная тема. Сейчас достаточно сказать, что они совершенно не объяснимы в рамках традиционного, сводящегося к палео-графии подхода, но их можно попытаться объяснить в рамках концепции лунно-солнечного календаря – как плод неоднократных ошибочных пересчетов исходных лунных датировок.