Интересно, но не доказано. Особенно «убеждает» начальное положение автора: давайте исходить из того, что Хакон и Эймунд одно лицо. И поясняет: два варяжских отряда такого уровня не могли находиться одновременно на службе у Ярослава...

Исследование ведется на материале саг, так сказать «вне древнерусского литературно-фольклоного контекста». Между тем, имя Якун Слепой встречается в русской летописи. А о происхождении в ней данного сюжета ни слова.

Намешливо-неблагожелательный по отношению к Ярославу и его варягам тон предания позволил исследователям рассматривать его как отголосок черниговских или тмутараканских преданий о Мстиславе Храбром.
Как могли попасть «демонизации» Хакона из саг в этот источник не ясно.

Кстати интресна последующая внелетописная судьба преданий о Мстиславе. Они продолжали бытовать в Черниговских землях.
Имя Мстислава сменилось на имя св. Никиты Великомученика, в былинах богатыря и калики Никиты Заолешанина (иногда правда называемый в былинах князь Микита или «дворянин Залешанин»). Смутный отблеск предания о разгроме киевского князя Ярослава в 1024 г. можно видеть в полуразложившейся былине о Никите Заолешанине. В которой рассказывается о том, как богатырь (русский, но из земли «незнаемой», т.е. находившейся где-то «за Олешьем») является в Киев, ногой открывает дверь великокняжеской горницы, сам наливает себе чару зелена вина, выпивает и уходит. Киевские же богатыри как 30 малых воробьев не шолохнуться не ворохнуться (как бы не поубивал их Никита Иванович).

С ув. Ник.