В свое время зашел спор с ДенисКА о целях посольства Феофила в Ингельгейм. Денис считал, что раз византийские послы прославляли победы Феофила, то они отправились в путь (вместе с русскими) до поражений Феофила в Малой Азии летом 838 г. И, следовательно, целью посольства не мог быть лихорадочный поиск союза с франками – военное поражение еще не постигло империю.

Однако из изложения событий в «Промывальнях золота и рудниках самоцветов» ал-Масуди, видно, что задолго до начала военных действий, их итог был ясен. Феофил напал на арабские владения, воспользовавшись очередным ярким всплеском многолетнего восстания Бабека, который «захватывал целые области и города». Неожиданный разгром, пленение и казнь Бабека, заметно изменило ситуацию и позволили халифу ал-Мутасиму собрать огромные силы, использовать религиозные и патриотические настроения населения крупных городов. К войску халифа присоединились спешно собранные городские ополчения, силы оказались «неисчислимы».

Ал-Масуди:

цитата
«В этом году – это год двадцать третий выступил Туфил, царь ромеев, с воинами своими, и с ним цари бурджан, ал-Булгар, славян и других народов, что граничили с ними и остановился у города Забарты на хазарской границе, завоевал его мечом, убил старого и малого, увел [многих] в полон и совершил набег в окрестностях Малатии. Тогда зашумели люди в больших городах [и стали] призывать на помощь в мечетях и жилищах».

Ал-Масуди:

цитата
«Тогда немедленно выступил ал-Мутасим, встревоженный, обвязавшись чалмой газиев, в белом нагрудинке из шерсти, встал лагерем на Западном берегу Тигра, и это понедельник [после] двух ночей, прошедших от [месяца] джумада-ал-ула двухсот двадцать третьего года (31.05 838 г.)

Войско халифа через Сирию двинулось в глубь Малой Азии. Те, кто преувеличивал, как писал ал-Масуди, говорил, что в его войске было тогда до 500 тыс., те кто преуменьшал – 200 тыс. Видимо меньшая цифра была не сильно завышена.

Точная дата (конец мая) показывает, что в середине июня Феофилу должно было быть уже известно о грозящей неотвратимой опасности. Исход столкновения был ясен заранее. Феофил был разбит даже не армией халифа, а силами передового отряда арабской армии, правда, возглавляемый князем ал-Афшином, знаменитым полководцем. Тем самым, который в том же году победил Бабека, был увенчан золотою короной, теперь наголову разгромил императора, а через несколько лет в 841 г. был обвинен отступничестве от ислама и уморен голодом в Самарре (кстати, когда ал-Афшин узнал о бегстве Феофила, и соответственно о том, что ему не удалось пленить императора греков, он произнес известную потом фразу: «Он царь, а цари оставляют друг друга один для другого»).

Взяв после 55 дневной осады Аморий, ал-Мутасим думал «пойти на ал-Кустантинию, остановиться на заливе и [измыслить] хитрость, чтоб захватить [город] и с суши и моря». Однако мятежи в тылу заставили его повернуть войско вспять.

Цель византийского посольства, таким образом, будь оно отправлено даже до поражения императора летом 838 г. должна быть той же самой, что и в том случае, если б оно отправлено было после падения Амория. Император попал в крайне тяжелое положение и лихорадочно искал союзников и обеспечивал тылы. В этом смысле понятно «предьявление франкам» дружественного кагана россов, как аргумент в пользу поддержания дружеских отношений.

С ув. Ник.