Прохожий пишет:

цитата
И летописец отнес (вполне логично со своей позиции) его ко времени возникновения Руси, которое было прочно связано с именем Олега (т.е. имена Рюрика, Аскольда и Дира проникли в летописную традицию позднее).

Привествую!

Думаю однако, что у нас нет оснований сомневаться в подлинности договора 911 г. И следовательно в том, что он был заключен во времена Олега. Отсюда есть все основания предполагать, что в предании, рассказывающем об установлении "даней" сохранилось имя Олега.

Работа летописца видимо состояла в другом: зная о том, что Олегом в незпамятные времена установлены "дани" на греков, он вполне естественным образом предположил, что установление данного порядка связано с походом на Царьград, совершенном на заре русской истории. Летописец приписал Олегову времени события похода на греков, состоявшегося в 860 г.

О походе этом можно узнать было в переводном Хронографе, где сообщалось о прорыве русских судов в Суд (букв. "залив", Мраморное море) за Иерон. Летописец ошибочно увидел в Суде Хронографа более известный ему Суд Константинопольский, домыслив легенду о кораблях на колесах. Автора заинтересовали видимо способы проникновения флота в залив Золотой рог, вход в который замыкался как известно цепью. Наиболее простой способ объяснить его - изобразить понятное русскому человеку того времени перетаскивание судов на катках.

Легенда имела целью с одной стороны прославить мудрость и хитрость одного из первых русских князей, с другой служила разоблачением "языческих чудес". Хитрость Олега с точки зрения древнерусского обывателя не содержала элементов сверхъестественного. Это было несколько технически преувеличенное описание способов передвижения ладей по волокам русских рек (под парусом конечно на практике суда не ходили). Христианский писатель (летописец) утверждал, что хотя хитрость Олега и воспринималась как чудо невежественными язычниками, но чудом на самом деле не была (люди были невегласые, называя Олега Вещим). Разоблачая "языческую мудрость" Олега, автор, тем не менее не стремиться принизить ее, утверждая, что и греки-христиане [по неведению и наивности] признавали Олега чудотворцем, сравнивая его с Дмитрием Солунским. Автор летописи лишь давал понять, что настоящего чуда язычник сотворить не мог.

С ув. Ник.